=== 8я серия ===

Амиго был заворожен происходящим - девушка со звёздным взглядом плавно опускалась на палубу откуда-то с бесцветного неба. "Так ложится на воду туман", - отметил про себя капитан, и тут же успокоил себя простым объяснением: "Это всё чудеса продолжаются, скоро пройдёт!"
Тем не менее испанец приблизился к нисходящей с небес и красиво принял её невесомое тело на свои руки... Расссмотрев девушку получше, насколько это позволяют испанские правила хорошего тона, Уно Амиго понял, что это была вовсе не Мирранда, а та странная особа с "Гончего Пса". На этот раз Мара (Амиго уже знал её имя) выглядела неважно. И без того бледная кожа её лица показалась капитану прозрачной, губы и сжатые в кулаки пальцы приобрели голубой оттенок, но её глаза... они выдавали какую-то непостижимое могущество этой хрупкой девушки, что, конечно, действовало на Амиго, заставляя его воспринимать всё происходящее как должное и естественное.
Вообще говоря, Мара была прелесть как хороша собой, но не это сейчас было главным импульсом для старого морского волка ("И это тоже, собственно, из области чудесного", - заметил Амиго). Он вдруг осознал, что по сценарию, написанному кем-то неизвестным, события, происходящие на "Рагнаради", уже перестали этого кого-то интересовать. Ткань времени огрубела и всё вокруг замерло, как на фотографии...
Нужно быть готовым к новому повороту сюжета, догадался Уно Амиго, теперь мой час!
Не найдя более подходящего места, он усадил Мару на кресло небольшого катера, закрепленного у борта Рагнаради, и забравшись в него, энергично раскрутил рукоятку редуктора спуска на воду... Менее чем через минуту катерок был на воде, и в это мгновенье Рагнаради, сброшенная одурманеным китом в усыпанное рифами мелководье, дала невообразимый крен, а затем и не менее впечатляющий дифферент, так что с борта в воду полетело всё, что не было привинчено нержавеющими болтами. Никси ещё повезло, что он упал рядом с катерком. Амиго помог ему подняться, ловко бросив в пучину леер, и они продолжили свой путь к острову уже втроём...

- Эй, стрекозёл! Курс давай! - снова донеслось из переговорника, который сжимал в руке дон Зузу.
- Сам ты стрекозёл! - встрепенувшись, хотел было ответить тот, но пока искал кнопку "Передача", сообразил, что под "стрекозлом" его невидимый собеседник имеет в виду вертолёт.
Быстро светало. Слева горизонт был расцвечен красками приближающегося восхода, а справа - о! Справа на горизонте явно что-то темнело. Если поблизости есть суша, то там!
- М-м... Мэм, - обратился мафиози к ЮВ, - Вы не подскажете курс вот туда? - Он кивнул в сторону предполагаемой суши.
ЮВ снова осмотрела раскуроченную панель, помотала головой и разрыдалась, закрыв лицо руками. Так и не найдя кнопку, Дон произнёс в предполагаемый микрофон:
- Синьор, э-э...
- Танго5, да не суть! - рассерженно отозвался переговорник. - Курс, ку-урс! Связь кончается... - Действительно, треск помех усиливался, а голос замирал, доносясь теперь как бы совсем издалека.
- Поворачивай машину! - заорал дон. - Вправо 90 градусов! Вправо 90 градусов, как понял?
- Каком! - был ответ. Вертолёт плавно развернулся.
- Стоп! Влево градусов 10-15! И вперёд! Влево 10-15 - и вперёд! - орал дон. Ответа не было, однако вертолёт наклонился вперёд и начал набирать скорость, направляясь в общем-то действительно в нужную сторону.
- Танго5! Танго5!! А как же мы сядем?! Приём!!! - надрывался дон.
Голоса не было слышно, да и треск помех уже тоже постепенно затихал. Вдруг из динамика тихо, но совершенно ясно прозвучало:
- Сядем как-нить... Все сядем...
А потом индикатор погас. Очухавшийся Гарри взял у дона трубку, открыл крышечку - батарейки в гнезде не было вовсе...

А вертолёт уже приближался к живописнейшему побережью. К чистому песчаному пляжу подступал лес, признаков цивилизации на берегу видно не было. Летели они совсем невысоко, но было очевидно, что это совсем небольшой остров - хотя противоположного берега они не видели: вертолёт уже снижался. И вовремя! Двигатели шумели неровно, машину мотало из стороны в сторону и вверх-вниз. Шасси уже почти задевало за верхушки деревьев, когда лес вдруг расступился - и глазам пассажиров открылась... Посадочная полоса? - Нет, это был кусочек автомагистрали - шесть рядов, дорожная разметка, разделительная полоса - но длина этой "магистрали" не превышала двухсот метров!
Вертолёт спланировал на эту непонятную дорогу. Двигатели заглохли в тот самый миг, когда колёса коснулись земли. ЮВ на всякий случай ухватилась за то, что осталось от органов управления, и попыталась притормозить - но давления в гидросистеме не было. Вертолёт продолжал катиться по магистрали. Магистраль же упиралась непосредственно в скалу, напоминающую огромный постамент, в который они в итоге и врезались - впрочем, скорость была уже совсем небольшой, и обошлось без неприятностей...

Выбравшись из вертолёта, потерпевшие очередное крушение обнаружили сбоку от постамента наполовину вросшую в землю беловатую глыбу, напоминающую... огромный коренной зуб!
А на постаменте гордо утвердился сверкающий никелем, хромом и свежей краской... "Запорожец" - ЗАЗ-965...

...Так хорошо Вену не было ещё никогда. Поток ЛСД не уменьшался. Родное стадо было всё ближе и ближе. Даже гораздо ближе, чем следовало (Вен не знал, что стадо следовало за исследовательско-штурмовым судном мафии - то есть к тому же острову).
Даже лобовое столкновение с островом не испортило его настроения, а только увеличило приток ЛСД (да ещё убрало эту надоевшую яхту с его спины).
Через несколько минут прибыла и стая. Вен быстро провел просветительную работу, и очень скоро все морские подходы к острову были блокированы стадами наевшихся ЛСД китов (новости в океане распространялись быстро, и киты всё прибывали и прибывали)...

...Главный шаман племени Большого Зуба устало добавил в котёл с весьма неаппетитной кашей ещё пару ингредиентов. Ингредиенты сделали кашу ещё менее аппетитной, хотя казалось вроде уже и некуда. Шаман поудобнее устроился в своем секретном логове и начал медитировать, вдыхая испарения, поднимающиеся от каши. В логове кроме шамана, ингредиентов и каши более никого не было. Вообще-то племени Большого Зуба уже не существало. Его извёл Крик на свои эксперименты. Шамана он тоже хотел извести, но решил лучше оставить в живых, завалив камнями (шаман искренне считал, что это старалось его племя), и посмотреть - что выйдет. Медитировал шаман уже примерно года два. Запас ингредиентов был на исходе. Задачей медитирования было - внушить кому-нибудь желание свергнуть диктатора - Крика. Сначала внушалось живым представителям племени. Но они уж очень быстро стали мёртвыми. Тогда пришлось внушать мёртвым, но они почему-то упорно отказывались выступать против диктатуры. Против всего остального они выступали с удовольствием (и породили уже где-то с десяток ужасных историй на соседних островах), а вот против Крика отказывались. Шаман не сдавался...

...Вовану крупно не повезло. Даже оказавшись в трюме, полном ЛСД, он вместо того, чтобы арестовать наркодельцов и засыпать порошок в закрома Родины, ухитрился в нём утонуть. На этом этапе мозг Вована окончательно отказался работать. Тело же в конце концов насквозь пропиталось ЛСД в процессе затыкания открытого кингстона. Телу было откровенно скучно. Хотелось подвига. В общем, зов шамана пришёл как раз вовремя - и зомби в милицейской форме вылез из трюма и целенаправлено зашагал к центру острова, цепляясь иголкой в пальце за каждый корень в лесу...

...Крик был в ярости после столь наглого вмешательства Мары в его эксперименты. И это с ней он собирался разделить участь великого постижения науки!..
Мрачные мысли маньяка прервало колебание палубы, вызванное посадкой судна на прибрежную мель.
Высадившись на свой остров, миллиардер в сопровождении охраны проследовал к ближайшему тайному входу в свой подземный замок. Отодвинув камень, который прикрывал люк, Крик набрал семизначный код - и крышка люка со зловещим скрежетом отворилась. Оказавшись перед второй запертой дверью, миллиардер наклонился к динамику на двери и тихо произнёс кодовое слово, отпирающее последние запоры. Это слово Крик в своё время услышал из уст умирающего русского учёного. Итак, последнее препятствие было преодолено - он наконец-то был в безопасности.

Бункер Крика был построен на месте древних святилищ. Большая часть коридоров по приказу Крика была заделана, остальное было перестроено в соответствии с экзотическими вкусами миллиардера.
Пройдя линию охраны, Крик погрузился в сладостный мир полутёмных коридоров. По его специальному приказу, на всей територии бункера поддерживалась полутьма (именно так он представлял себе логово злодея). Единственным исключением стали лаборатория и камера пыток (Крик продолжал упорно считать что это зубоврачебный кабинет), - но тут ничего нельзя было поделать, так как работать в инфракрасных очках было неудобно.
Послав охрану проверять целостность базы, Крик отправился в свой кабинет...

...Несмотря на все старания капитана, катер ощутимо тряхнуло, когда его днище коснулось прибрежного песка. Море успокоилось в совершенном штиле уже с того момента, как беглецы пересекли  плотное кольцо тумана, окружавшего этот таинственный берег. Не рискуя сразу выбрать место для высадки, они около получаса малым ходом скользили вдоль островка, разыскивая тихую неприметную заводь, обязательно окружённую зарослями, где можно было бы укрыть кораблик от возможных недоброжелателей. В том, что такие обязательно появятся, капитан ничуть не сомневался. Жизнь устроена таким образом (рассудил для себя Уно), что если даже судьба поленится выставить на твоём пути очередного злобного врага, его роль с успехом сыграет один из добрых друзей. Причем чаще всего это происходит одновременно.
Едва причалив, Амиго и Монстр первым делом убедились в относительной безопасности их укрытия и лишь затем вернулись за Марой, пока так и не пришедшей в себя.
А дальше решили так: кто-то один (Уно Амиго) отправится осмотреться, а другой (Монстр Никси) останется сторожить Мару. Уже через минуту, прихватив с катера бутылку багамского рома, капитан осторожно шагал по заросшему пиниями и кипарисами отлогому склону островка, попутно наслаждаясь великолепным рассветом, приятно щекочущим нервы чувством тревоги и обжигающими ударами от каждого глотка крепчайшего карибского напитка.
Прогулка длилась недолго. За внезапно раступившейся растительностью на широкой полоске песка капитан увидел множество следов, оставленных неслабого размера обувью. Вскоре показались и сами авторы этих отпечатков. Один за другим, тяжело дыша и растянувшись почти на 100-150 метров, на пляж вывалилась группа атлетически сложеных мужчин в чёрных кожаных аксесуарах. Кожаные наряды смотрелись весьма экзотично, то прикрывая, то оголяя совершенно неожиданно в общем привычные обывателю части тела. Амиго показались странными их кожаные маски с замками-молниями, скрывающими рты бегунов, и ещё более странными, чтобы не сказать - вызывающими, их узкие кожаные же брюки с невообразимым декольте на загорелых ягодицах, на которые так сладко устремлял свой немного усталый взгляд каждый бегущий. Они двигались каждый вслед за своим товарищем, словно бы войдя в транс и ничего более не замечая из окружающего мира. Кожаные маски, скрывавшие их лица, сбили с толку капитана. Он понимал, что это, наверное, воины одного из аборигенских племен архипелага, но какого именно племени - оставалось тайной. "Ну тайна - тайной, а эти могут мне быть полезны!" - решил Уно Амиго. - "Дикари обыно внушаемы и легко идут на контакт. Угощу их ромом и подробнее разузнаю про остров".
- !Hola chicos! - окрикнул кожаных капитан. - Может быть, прервётесь? Вот и ром!
При этом Амиго ловко подставил бутылку солнечным лучам, стекло эффектно сверкнуло, преломляя и отражая солнечный свет. Бегуны-чикос остановились и с интересом поглядели на капитана.
- Уна ботейя! - нарочно перевирая испанский, тряс бутылкой Уно Амиго.
Кожаные кольцом смыкались вокруг моряка, мыча в ответ сквозь сомкнутые замки-молнии. Взгляды дикарей, не скрываемые кожей, показались Амиге несколько плотоядными, что его слегка насторожило. И вообще популярнось любого рода среди первобытных капитана не прельщала. Он всегда был против нарочитых проявлений эмоционального. Выбросив руку с бутылкой вверх и вперёд, морской волк далее развернулся с замахом на месте и, чтобы хоть как-то разрядить обстановку, метнул ром в кожаного с повадками вожака. Далее события припоминались не слишком связанно, т.е. чересчур дискретно. Сознание капитана фиксировало всё происходящее как бы в свете стробоскопа.
Лидер бегунов, получив крепкой бутылкой по кожаной голове, издал яростный вопль, приглушенный впрочем замком-молнией, и, обхватив татуированными руками свой блестящий залитый ромом череп, плавно осел на четвереньки. Но напрасно он не спешил подняться - уже через мгновенье ему пришлось стать центром всеобщего внимания и заботы, Амиго же был забыт. Капитан уже смекнул, что никакой помощи от дикарей он не дождётся, и не мешкая направился прочь от оживлённого пляжа. Остров был невелик, и довольно скоро испанец оказался там, где ему ни в коем случае не следовало бы оказываться. На широкой поляне, стильно декорированной огромным муляжем коренного зуба, собралась живописная толпа... Дикари! Гораздо более дикие, чем пляжные мальчики в коже, к тому же в гораздо большем количестве...

...Уно Амиго великолепной иноходью промчался через всю поляну мимо костра, в который столкнул несколько лежащих поодаль покрышек от малолитражки, добавил в пламя ещё и резинок для упаковки банкнот - и вот уже всё поле было укрыто густыми клубами черного дыма. Сквозь возбуждённую толпу капитан увидел ту, ради которой он все это устроил - Мирранда была крепко прикручена пальмовыми канатами к высокому дереву или тотемному столбу, не разобрать, и неправдоподобно спокойно взирала на происходящую вокруг суматоху. Амиго знал, что делать, - фамильный палаш в мгновенье ока покинул ножны, и с его помощью потомок корсаров скоро проложил кровавый путь к девушке-суперагенту. Ему оставалось сделать не более трёх шагов, уложить в тёплый песок не более пяти обезображенных его ужасным оружием трупов, но кто-то успел остановить его крестный ход. Подлый выстрел из-за спины исковеркал закалённую сталь капитанского палаша. Аэродинамика его была безнадежно испорчена. Капитан обречённо вступил в неравную борьбу с пятью дикарями и, конечно, скоро превратил их в кучу хлама. Однако им в помощь уже мчалась толпа островитян, до зубов вооружённая и не признающая никаких правил благородного поединка...
Минутой позже капитан, лишённый знаков отличия, вместе со схваченным ранее монстром были привязаны к ратановому креслу в качестве тягловой силы, для перемещения по острову привязанной к тому же креслу их паранормальной спутницы. Таков был бесславный финал яростной схватки. Зло иногда бывает сильнее...

...Расторопные полуголые дикари шустро прикрутили Мирранду к какому-то изваянию. Спецагентская подготовка подсказала ей, что скульптура весьма примитивна - чутливая шкира ощущала каждую шероховатость необработанного камня. Впрочем, ей и так сегодня немало досталось, так что пара-тройка лишних ссадин дела не меняла. А вот понять, что от неё хочет эта распаленная толпа, не помешало бы. Приглядевшись, Мирранда с отвращением заметила среди дикарей своих недавних знакомцев в кожаных прикидах. Тут толпа взвыла как-то особенно вдохновенно, и на поляне появилась небольшая процессия, видимо, и вызвавшая такое оживление. Впереди торжественно выступал дикарь преклонного возраста, разукрашенный почище любого панка. За ним шла небольшая группа воинов - это Мирранда вычислила по количеству колюще-режущих предметов, навьюченных на каждого из них. Среди воинов Мирранда чисто инстинктивно отметила пару экземпляров, на которые неплохо было бы получить оперативную разнарядку. А в окружении воинов она уверенно опознала НикСи и отважного капитана. НикСи, похоже, где-то потерял ещё несколько зубов, да и капитан опять дрался - наверное, за её честь и свободу, растроганно решила Мирранда. Тут она поняла, что яхта наконец-то доплыла. "Где же остальной балаган?" - задумался спецагент и тут же увидел часть ответа - монстр и капитан тащили Мару, которая сама идти почему-то не желала. Воины всячески поощряли добровольных носильщиков, время от времени подбадривая их копьями. Распоряжался всей церемонией припанкованный старикан. Мирранда вспомнила даже его название - кажется, из курса по работе с детьми и подростками - пахан. Впрочем, она допускала, что могла перепутать несколько букв. Под руководством пахана трое выходцев с "Рагнаради" были подведены к открытому навесу, оплетенному какими-то лохматыми лианами. НикСи и капитана связали - Мирранда отметила, что их то ли связали крепче, чем ее, то ли лиана им досталась жестче - во всяком случае, в процессе упаковки пленников с обеих сторон прозвучало немало идиоматических выражений. Мирранда постаралась запомнить, что говорили дикари - надо же с чего-то начинать изучение местного языка. Мару связывать не стали, пахан старательно уложил её под навесом, как пятилетняя девочка укладывает спать любимую куклу. Воины встали вокруг, изобразив нечто вроде роты почетного караула. В мозгу спецагента забрезжила догадка - вся картина в целом напомнила ей "прощание c дорогим усопшим", непонятно было только, когда это усопшая стала так дорога дикарям.
Толпа радостно вопила. Тут никогда не дремлющий спецагентский инстинкт самосохранения побудил Мирранду задуматься о смысле происходящего и собственной роли в нем. Тем более что пахан, выйдя из-под навеса, произнёс короткую энергичную речь и направился прямо к ней. Пахан начал что-то объяснять, Мирранда слушала очень внимательно, но знакомых слов не было - возможно, её словарный запас был ещё недостаточно полон. Пахан стал горячиться, размахивать руками, он то указывал на Мирранду, то широким жестом обводил взволнованных дикарей, потом возводил глаза к небу, всем видом изображая неземное блаженство...

...Вид гордости украинского автомобилестроения на постаменте окончательно добил дона Зузу. Мафиози опустился на землю и, привалившись спиной к постаменту, не то плакал, не то смеялся. ЮВ, обняв переднюю стойку шасси, теперь уже навсегда прощалась со своим вертолётом - было очевидно, что теперь-то уж эту кучу металлолома поднимет в воздух разве что другой вертолёт - грузовой...
Гарри же бродил кругами вокруг - чутьё суперагента подсказывало ему, что надо искать, искать! Однако найти ничего не удавалось. В задумчивости он присел на валявшийся неподалёку камень - и тут же вскочил: камень покачнулся, чего никак нельзя было ожидать, учитывая размеры камня и его положение на земле! Гарри упёрся руками в камень, напряг тренированные мышцы - и камень довольно легко отвалился в сторону. Под камнем обнаружился люк. Крышка люка полетела в сторону - и в неглубоком колодце Гарри увидел бронированную дверь с кодовым замком. И как будто не было всех этих кошмарных дней, катастроф и крушений - перед дверью стоял суперагент, готовый решить любую задачу и преодолеть любое препятствие.
Когда подоспели заинтересовавшиеся ЮВ и Зузу, передняя панель замка была уже аккуратно снята. Неведомо откуда Гарри извлёк нечто вроде маленького калькулятора, из гнезда в корпусе вытянул пучок тончайших проводков с крохотными зажимчиками. Сосредоточенно вглядываясь в схему, он закрепил зажимчики на разноцветных проводах жгута, уходившего в стену, и нажал какую-то кнопочку на своём "калькуляторе". На дисплейчике замелькали цифры - и секунд через 40 остановились. Замок тихо щёлкнул. Гарри надавил плечом - тяжеленная дверь подалась почти беззвучно. Воздух в подземелье был отнюдь не затхлым, и когда суперагент, прикрываясь дверью, заглянул внутрь - под потолком круглой входной камеры загорелся плафон дежурного освещения. Единственный коридор, уходящий вглубь, был тёмен и, насколько мог судить Гарри, также совершенно пуст.
Гарри высунулся наружу и, приложив палец к губам, поманил Зузу и ЮВ за собой. Мафиози засомневался было - лезть под землю не хотелось, но и оставаться одному в этом странном месте... ЮВ же не колебалась ни минуты - она исполнит свой долг до конца! Весьма слабо представляя себе, в чём, собственно говоря, теперь заключается её "долг" и что это за "конец", она подтолкнула дона Зузу в спину, так что тому ничего не оставалось, как спрыгнуть в колодец. Она спрыгнула следом и с негодованием отпихнула мафиози, попытавшегося было её поддержать. Задвигать камень на место они, разумеется, не стали, однако дверь Гарри аккуратно прикрыл, не защёлкивая замка.
Они шли по длинному коридору. Впереди кошачьей походкой крался Гарри, за ним, неуверенно озираясь по сторонам, с дрожью в ногах продвигался мафиози, а сзади чётким строевым шагом, с гордо поднятой головой, шагала ЮВ. Чуткие реле присутствия включали дежурное освещение непосредственно перед ними - и выключали почти сразу за их спиной. Поэтому ничего впереди они не видели... Все чувства Гарри были невероятно обострены, он готов был мгновенно отреагировать на любую опасность - но опасности не было! Зузу постепенно успокоился, тем более что впереди маячила широкая спина суперагента, а сзади ЮВ для бодрости тихонько мурлыкала себе под нос "Yankee Doodle"...

...Мирранда вдруг почувствовала нестерпимую усталость. За последние несколько дней на её долю выпало столько всего, что это было слишком даже для спецагента её класса.
Краем глаза она видела короткую потасовку, вызванную неожиданным появлением Уно Амиго. Бравый капитан во что бы то ни стало пытался прийти ей на помощь, несмотря на всю бессмысленность подобной акции.
Она уже начала приблизительно понимать, для чего её привязали к столбу. Но ей было всё равно. Она равнодушно смотрела на прыгающего вокруг неё пахана, на выстраивающуюся из аборигенов очередь, на пытающегося перегрызть веревку НикСи, на загадочную полуулыбку на безжизненном лице Мары...
Мирранда попыталась взбодрить себя воспоминанием о весело проведенном в лесу времени. Но то, что за этим последовало... Она даже испугаться не успела, когда чьи-то сильные руки буквально оторвали её от Волосатого и попытались взвалить на чьё-то не менее сильное плечо. Когда она очухалась и начала сопротивляться что есть мОчи, было уже поздно. Что сталось с Волосатым, она не знала.
Ссадины болели, связанные руки затекли, всё тело ломило...

...Видимо отчаявшись объяснить пленнице свой замысел, шаман (Мирранда и впрямь перепутала несколько букв) отошёл к костру и стал рыться в многочисленных мешочках, висевших у него на поясе. В котёл с водой полетели разнообразные ингредиенты: всякие корешки и грибочки, сушеные конечности рептилий, змеиные шкурки, толченые камни, расписные ракушки и прочие разности, вызвавшие бы немалый восторг у любого ребёнка. Все эти богатства были безжалостно погружены в кипяток, и суетившиеся у огня дикарки стали их тщательно перемешивать. Шаман же в это время громко декламировал какие-то стихи – то ли повторял вслух рецепт приготовляемого напитка, то ли репетировал первый тост.
Когда напиток - зеленовато-бурая опалесцирующая жидкость - был готов, шаман с чашей, полной напитка, и помощником вновь направился к пленнице. Чаша была сделана из прекрасно отполированного человеческого черепа, помощником был один из тех воинов, что сразу обратили на себя внимание суперагента. По знаку шамана воин поднёс чашу к губам пленницы и подождал, пока та отхлебнет из неё. Надо сказать, что это удалось суперагенту далеко не сразу, но спецподготовка взяла свое - Мирранда почти не поморщилась, глотая напиток, и смогла замаскировать естественный рефлекс под очаровательную улыбку. Ей показалось, что бесстрастный воин слегка улыбнулся, наблюдая за ней. Затем воин сам отпил из чаши и передал её назад, одному из своих товарищей. Он снова приблизился к пленнице и завязал ей глаза. Какое-то время перед внутренним взором Мирранды крутился вихрь цветовых пятен, затем наступила темнота. Она не видела, как шаман сыпал какие-то порошки прямо в костер и как туземцы пустили по кругу уже несколько чаш (все столь же прекрасно отполированные). Котел быстро опустел, бдительные дикари проследили, чтобы все присутствующие на поляне, в том числе и пленники, получили свою порцию шаманской стряпни.
Глаза Мирранды закрывала повязка, зато остальные органы чувств работали на полную катушку. Она слышала непрерывный рокот барабанов и монотонные песнопения, иногда прерываемые воплями шамана, вдыхала странно приторный запах костра, иногда сквозь него прорывались дурманящие ароматы тропической ночи. Обстановка вполне подходила для оперативной работы, но Мирранда с нехорошим холодком в груди предполагала худшее – дикари могли оказаться окончательными извращенцами и просто убить её. Кажется, на уроках антропологии в разведшколе им про такое рассказывали. Вот только что полагалось делать в таких случаях, она не помнила, звуки и запахи оказывали совершенно непривычное действие и мешали сосредоточиться. Кажется, про галлюциногенные вещества им тоже что-то рассказывали, но эти воспоминания были уже совсем туманными и невнятными. Борьба с собственным разумом была невероятно утомительна, и в какой-то момент Мирранда сдалась и соскользнула в пучину видений, куда увлекал её отравленный совершенно убойной дозой наркотиков мозг...

...Пахан закончил прыгать вокруг неё и издал последний истерический вопль. Аборигены оживились. Один из воинов, стоявший первым в очереди, подошёл к Мирранде и, гадко ухмыляясь, стянул с неё остатки импровизированного растительного туалета. Мирранда закрыла глаза...
Всё продолжалось довольно долго, прежде чем ей удалось наконец потерять сознание. Терять сознание у спецагентов не принято.

Первое, что она почувствовала, когда наконец очнулась, было облегчение от мысли, что она уже не привязана к столбу, а лежит на чём-то мягком и удобном. Потом, когда Мирранда поняла, на чём лежит, ей стало почему-то скучно. Видимо, она утратила чувство реальности и уже не могла испытывать ни страха, ни боли.
Пахан опять с воплями прыгал вокруг неё, лежащей на огромном ложе, сложенном из бревен и устланном травами. В руке он держал зажжённый факел и, судя по запаху, брёвна уже горели.
Мирранда не была связана, да это и не требовалось. У неё все равно не было сил, чтобы даже пошевелиться. Обводя глазами толпу, она видела десятки пар возбуждённых глаз, устремленных на неё. Среди них были и знакомые, но возбуждения в них, конечно же, не было.
Она вдруг поняла, что не может разочаровать их и уйти вот такой униженной и подавленной. Из последних сил она собрала всю спецагентскую волю в кулак, заложила руки за голову, закинула ногу на ногу и всем своим видом изобразила непринужденность и сарказм. Она бы ещё закурила что-нибудь ментоловое для пущей убедительности, но, к сожалению, это было невозможно.
Языки пламени уже начали лизать её тело, но она совершенно не чувствовала боли. Пожалуй, сигарета с ментолом была единственным, от чего бы она сейчас действительно не отказалась...
Крики становились всё громче, возбуждение толпы нарастало. За языками пламени ей уже не было ничего видно. Почему-то её вдруг взяла досада оттого, что она никогда не будет сидеть в инвалидном кресле в собственном домике, окружённая кучей внуков...
Последним, что слышала Мирранда, был сдавленный стон, вырвавшийся из груди Уно-Амиго...

NickSi было очень хреново. Он не любил купаться. Ещё меньше он любил тонуть. Ужасно не любил быть связанным. И совсем не любил капитана Амиго - особенно из-за того, что каждая их встреча стоила ему нескольких зубов. Зубов вообще-то было много, но всё равно их было жалко. К тому же от привязанного рядом капитана жутко несло ментолом, и даже запах жуткого пойла, которое только что влили в рот им обоим, не отшиб запах ментола, а как будто даже усилил его.
Так что когда в просветы от выбитых в первом ряду зубов выдвинулась парочка ядовитых из тыла, монстр даже обрадовался.

Тем временем поймавшие их дикари интенсивно готовились к каким-то действиям. Монстру оставалось только надеяться, что они будут извращённо-занимательно-сексуальными и совершаться не над ним. Так и случилось.

Но тут капитан начал биться в истерике и рваться на свободу. Раздавались крики: "Позвольте мне быть рядом с ней в последние минуты её жизни!", "Мирранда, держись!!!" и т.п. Запах ментола от Уно Амиго достиг такой силы, что монстр не выдержал и плюнул. Надежда не сбылась. Вместо того чтобы прекратить (навсегда) вопли несчастного, яд растворил веревки и капитан бросился на помощь Мирранде. С криками: "Ничтожества!", "Гусанос!" - он разил противников направо и налево, бил, рубил, колол, стрелял, взрывал...

...Когда через несколько часов (а может, дней) у Амиго окончательно затупился палаш, кончились патроны, уже заканчивались гранаты, и обороняться было больше нечем, к тому же ему - да, наверное, и всем на острове - ужасно надоел грохот и канонада взрывов, ему пришлось отступить. Следуя семейной традиции, капитан подорвал себя последней гранатой, бросившись в толпу противников, но чугунная болванка не вовремя вырвалась из ослабевших рук немолодого романтика. Взрыва так и не последовало...

...Глядя на безумные лица окружающих, NickSi понял - самое время сваливать, и начал перегрызать свои путы. Но верёвка не грызлась. Вернее, верхние витки разгрызлись сразу, а до нижних было не дотянуться. Кроме того, сильно мешала филейная часть капитана Амиго. Капитан настойчиво спасал лежащую на столе с блаженным выражением лица Мирранду. Мирранда не спасалась, а капитан то и дело натыкался на НикСи своей задницей. Монстр обиделся и плюнул (повторно) в капитана. Яд быстро разъел капитанскую форму (выяснилось, что расцветка капитанских трусов совпадает с его галстуком и платком), а пара капель попала на верёвки и наконец-то их разъела и их. Пора было делать ноги.
Ноги было делать довольно легко, так как все вокруг пребывали в трансе, каждый на свой манер. NickSi благополучно улизнул в чащу леса.

=== Конец 8-й серии ===